В Истринском районе Подмосковья началось строительство города для миллионеров. На площади в 340 гектаров планируется разместить виллы, обрамленные райскими садами, бассейнами с морской водой, рукотворными озерами, пляжами из завозного белого песка, полями для гольфа и прочими радостями жизни. Одна беда, возведению рая для новых россиян мешают старые - жители деревни Воронино. Деревушка на полсотни домов оказалась прямо в центре будущего элитного поселения. Так как добровольно переселяться с родных мест сельчане отказываются, против мятежного анклава началась война по всем понятиям рейдерского захвата: деревню обнесли глухим забором, в качестве устрашения перестреляли местных собак. Деревенские, в свою очередь, закупили ружья для обороны.
"Не хочу я родиной торговать. Или в наше время в это сложно поверить?"
Деревня Воронино - это всего 50 домов. Две линии вдоль широкой дороги. Вокруг - березовые рощи, рядом - уютная речка Беляна. Первое упоминание о Воронине в русских летописях относится к 1651 году - деревушка тогда входила в вотчину боярина Морозова. Но если во времена крепостного права эти места считались глухоманью, по нынешним временам земля в 20 км от Москвы - роскошь. За последние три года цена местных пашен взлетела в десятки раз, за сотку сегодня здесь просят от 50 тысяч у.е. На окрестных полях вокруг Воронина коттеджные поселки растут быстрее, чем грибы.
- Три года назад мы услышали, что и у нас начнется грандиозная стройка. Мол, земли купил бизнесмен (владелец "Крокус Интернэшнл" Арас Агаларов. - "Известия") и собирается здесь город для миллионеров построить, - рассказывает местная жительница Татьяна Чупина. - Поначалу решили, вот и хорошо: может, школы, больницы да магазины появятся. Ведь ближайшая цивилизация от нас в нескольких километрах, в райцентре. А места на всех хватит: и на простых людей, и на олигархов.
Соображения, что бедный богатому не сосед, гостеприимные воронинцы как-то не учли. Вскоре местные дома стали обходить незнакомцы и настойчиво уговаривать хозяев продать свои владения.
- И сколько предлагали? - любопытствую.
- С каждым индивидуально обсуждали, - отвечает староста поселка Александр Морозов. - Прошлым летом некоторым давали 20 тысяч долларов за сотку. Причем продавцы прозрачно намекали, что свои участки мы можем только им продать - дескать, на то есть негласная договоренность с местной администрацией. Для "посторонних" покупателей там просто справок не дадут.
Для ускорения процесса купли-продажи риэлторы пустили слух, что скоро на месте Воронина появится трасса федерального значения. Якобы уже есть постановление правительства Мособласти о строительстве. В деревне началась паника. Инициативная группа жителей отправила официальный запрос властям. Как и следовало ожидать, ответ пришел отрицательный. В итоге после долгой обработки треть воронинцев продали свои усадьбы. Но оставшиеся "переезжать" отказались наотрез.
- Я тут родился, вырос, здесь похоронены мои родители, и сам я хочу тут свой век дожить! - горячится 68-летний Владимир Егоров. - А эти риэлторы молодые, парни да девки, плечами жмут, говорят - ломаешься, называй свою цену, не стесняйся. Да хоть десять миллионов долларов предложите - не хочу я родиной торговать. Или в наше время в это сложно поверить?
Впрочем, "конфетно-букетный" период между новыми и старыми хозяевами быстро завершился. Деревенским пригрозили: не захотели по-хорошему, устроим вам такую жизнь, что сами сбежите.
"Внуки у меня. Случится с ними что - никогда не прощу себе..."
Десять лет назад семья Серегиных переехала в Воронино с Крайнего Севера. Глава семейства полярник Виктор Романович перенес тяжелейший инфаркт. Врачи давали неутешительные прогнозы: протянет год, максимум два. Посоветовали срочно уезжать в деревню в полосе умеренного климата. Если и есть шанс оклематься мужику, только там. По совету родственников Серегины купили дом в Истринском районе. В тишине, спокойствии, на свежем воздухе здоровье у больного на поправку пошло. Четверых внуков нажили - жить да радоваться. А сейчас опять как на пороховой бочке.
- Когда риэлторы по домам пошли, я попросила их вести переговоры только со мной или с дочерьми, мужа не трогать, - плачет Наталья Андреевна. - Предупредила, что у Виктора Романовича больное сердце, ему волноваться нельзя. Те покивали головами, посочувствовали. Через несколько дней возвращаюсь из магазина, смотрю, а они возле нашей калитки с мужем стоят. У него лицо все белое. Намекнули ему, что неспокойно тут и для здоровья полезней уехать в другое место. После этого визита он снова слег.
Семью воронинского старосты Александра Морозова телефонные террористы осаждают даже ночью. В трубке мерзкое хихиканье: "Вещи не пакуете? Не страшно? Ну-ну...". На должность деревенского головы Морозова избрали полтора года назад. Прежний староста мощного прессинга не выдержал. На прощальной сходке повинился перед односельчанами: "Внуки у меня. Случится с ними что - никогда не прощу себе..."
- Я тоже боюсь - за жену, за детей, - говорит Морозов. - И за земляков своих. Ведь нас эти новые хозяева жизни за людей не считают. Ну, поговорите вы со стариками по-человечески! Не хотят уезжать - и не надо. Отремонтируйте им дома, покрасьте палисадники. Да наше Воронино еще этномузеем станет! Олигархи сюда с детьми толпами повалят поглядеть на козочек да коров.
"Кругом заборы метров пять, // Как будто барщина опять..."
Первые дома в миллионерском раю уже заложены. Каждый особняк - по индивидуальному проекту. Один как шотландский замок, другой - во французском стиле, третий - строгий неоклассицизм. Средняя цена коттеджа - около $30 миллионов. А на окраине Воронина выросли два длинных двухэтажных здания в барачном стиле - общежития для гастарбайтеров-строителей. И тихая спокойная деревушка вмиг превратилась в промзону: днем и ночью вокруг нее носятся самосвалы, круглосуточно долбит землю отбойный молоток, вечерами по околицам бродят группы пьяных строителей, а на некогда чистых улицах валяются окурки и бутылки.
- Не успеваем убирать, - кипятится пенсионер Владимир Егоров.
Принципиальный дед на правах заместителя старосты следит за общественным порядком на улицах. На этой почве постоянно ругается с "гостями". А недавно возле завалинки своего дома нашел... труп собаки с перерезанным горлом.
- У нас в деревне бродячие псы жили - Белянка и Рыжик, - говорит Егоров. - Со всех домов им еду носили. Собаки ручные, доверчивые. Зарезали их. Да еще на видное место подкинули. Мол, артачиться будете, и вас такая же судьба ждет.
После этого случая воронинцы всерьез задумались об обороне. Некоторым дети купили в городе пневматические пистолеты. Инвалиду войны 84-летнему Виктору Тимофеевичу Бодрову с оружием в руках пришлось отстаивать свою землю. Фронтовик вместе с супругой живут одни. Жена парализована, уже шестой год не встает с постели. Однажды утром дед проснулся от шума. Выглянул в окно - таджики копошатся на задах огорода. Подошел поближе, а те говорят: "Начальник приказал ямки рыть для столбиков. Деревню вашу забором обносить будем, чтобы не подглядывали за богачами".
Граница возводимого забора добрую часть участка пенсионера "съедает". Побелело все у деда в глазах, вспомнил фронт, войну. Побежал в дом, нашел пневматическое ружье сына.
- Так и сказал: убить никого не убью, а шкуру покалечить могу! - вспоминает Виктор Тимофеевич. - Отступили. Забор чуть дальше построили, добротный и глухой. Из-за него у нас теперь на огородах после обеда темно даже летом. Все солнце от нас заслонили.
Заслонили не только солнце. Доступ в лес и на речку для посторонних, коими отныне являются воронинцы, тоже ограничили. Говорят, речушку Белянку хотят расширить и сделать на ней для услады российских сверхбогачей каскад водопадов. У пенсионерки Раисы Новак под подушкой хранится тетрадь - вся исписана стихами о современной воронинской жизни: Нельзя пройти к реке, // И к лесу не добраться. // Была когда-то речка, // А негде покупаться. // Кругом заборы метров пять, // Как будто барщина опять...
P.S. Инициативная группа воронинцев регулярно отправляет запросы и письма в прокуратуру, правительство Мособласти, областную думу. Недавно на имя старосты пришел очередной ответ из прокуратуры Истринского района: "Нарушений нет".
