Миланская неделя моды не преподнесла особенных сюрпризов. Всё так же понятно, конструктивно и нацелено на коммерческий успех. Все здесь давно привыкли к стабильному присутствию наших соотечественников, это стало нормой, меню и объявления на русском языке уже никого не удивляют. Десять лет назад в каком-нибудь миланском или парижском ресторане еще можно было смело обсуждать с подругой сидящих за соседними столиками (да, неприлично, но так уж мы, женщины, устроены - порой совершенно не можем удержаться от этого невинного девичьего щебета). Теперь во избежание неловких ситуаций невольно оглядываешься по сторонам .
Когда мы с приятельницей после насыщенного показами дня пошли вечером в популярный ресторан с модной кухней, единственное, что могло оторвать нас от приятного разговора, прерываемого сосредоточенным звоном ножей и вилок, это лица вплывающих посетителей. Все они напоминали каких-то киборгов - одинаково вздутые губы и растянутые рты, удивительно схожий абрис лиц. Раньше результаты низкобюджетных пластических операций в такой концентрации здесь попадались на глаза только на модных показах. Сегодня пластическая хирургия пошла в массы и охватила буквально все слои общества. Вот входит интересная дама лет ...-ти. Знакомые неестественные черты, быстрый взгляд на руки со старческими пигментными пятнами, на прикрытую платком шею - и обсуждение заканчивается, так и не начавшись, выяснять, сколько же ей лет на самом деле, уже не хочется.
А вот появляется приятная юная барышня, но у нее на лице точно такое же искусственное выражение. Что же с ней изначально было «не так», почему ей кажется, что теперь она стала выглядеть лучше? Впрочем, по тому, как внимательно она следит за реакцией окружающих, видно, что она и сама не слишком довольна результатом и будет продолжать совершенствоваться в попытке исправить содеянное - но, вероятнее всего, только окончательно превратится в киборга. Переводишь взгляд на роскошную мускулистую спину за соседним столиком. Широкий вырез свитера открывает крепкую мужественную шею и рельефные мышцы. Но один вальяжный поворот головы и... в отсвете ламп в полумраке резко очерчивается все тот же рыбий профиль с накаченной верхней губой. Становится смешно. Концентрация клонированных лиц начинает превышать жизненно допустимый уровень, и мы покидаем ресторан. На выходе нам придерживает двери мужчина с неестественно натянутым лицом и изумленно поднятыми бровями - придание взгляду бодрой ясности путем подтягивния век через макушку ему явно не удалось...
Одергиваю сама себя. Ведь в детстве нас учили, что откровенно разглядывать человеческое уродство неприлично. Правило я усвоила, хотя в юности еще подмывало из какого-то молодого неутолимого любопытства к жизни стрельнуть глазом в сторону чьих-нибудь физических несоответствий. Притягивала странность, ощущение, что этот - не такой, как все. И, вероятно, невнятный страх перед тем, как «могло бы быть у меня». Но сегодня явно произошел сбой в системе - количество внешнего раздражителя повлияло на качество моего мировосприятия. Я не хочу смотреть на клонов.
Мы выходим на воздух, и удивление сменяется чувством благодарности. Ведь эти пластически изуродованные люди - первооткрыватели. Они позволили ставить на себе эксперименты, отрабатывать методики операций и оттачивать руку хирурга. Именно благодаря им, когда пластическая хирургия станет достоянием общественности, мы у себя в стране будем избавлены от засилья киборгов. Пусть будет красиво, молодо, свежо, только не надо - одинаково неестественно. Одним словом, спасибо вам дорогие заморские друзья!
|
